Краснополянское шоссе как путешествие во времени. Эта дорога протяженностью сорок пять верст, над которой трудились 30 000 человек, была построена за два года и начала действовать в 1899-м. Строительство обошлось в 1 миллион 60 тысяч рублей золотом и в 2000 человеческих жизней. Краснополянское шоссе вошло в историю не только как одно из самых живописных в России, но и как самое дорогостоящее. Во всех смыслах.
ПЕРЕМЕНА МЕСТ
Двадцать первого мая 1864 года в урочище Кбаадэ, что раскинулось на правом берегу бурной реки Мзымта у подножия горы Ачишхо, произошло историческое событие: главнокомандующий русской армией великий князь Михаил Николаевич в присутствии сотен горцев и четырех русских отрядов зачитал Манифест об окончании Кавказской войны, длившейся без малого полстолетия. Отныне Северный Кавказ, от черноморского побережья до каспийского, входил в состав Российской империи, а его жители становились ее подданными.
Но далеко не все из них были с этим согласны. Тысячи кавказцев-мусульман отказались присягать «белому царю», а потому подверглись депортации в Турцию. Опустевшие земли заселялись «инородцами» со всех концов державы. В 1878-м из Ставропольской губернии в Кбаадэ прибыли 30 греческих семей. Была поздняя осень, и греки, увидев долину, сплошь покрытую алой, как кровь, листвой платанов, черешен, папоротника орляка, окрестили ее Красной Поляной. Впрочем, это всего лишь красивая легенда. Долину, а вместе с ней и аул испокон веков называли именно так – Кбаадэ, что по-абазински и есть Красная Поляна.
Через восемь лет здесь объявились эстонские крестьяне, которые в рекордно короткий срок обустроили образцовое фермерское хозяйство, знаменитое своими фруктовыми садами. Сады до наших дней не сохранились, но память о тех временах отражена в топонимике: Эсто-Садок – не что иное, как «Эстонский сад», а Роза Хутор – место, где некогда проживал отшельником лесничий Адул Рооза.
ТАМ, ЗА ОБЛАКАМИ
Своим появлением дорога Адлер – Красная Поляна в какой-то мере обязана этим садам. Усилия селян-иммигрантов приносили плоды, но их львиная доля в буквальном смысле закапывалась в землю: связь горного хутора с побережьем осуществлялась по древней, местами вырубленной в отвесных скалах вьючной тропе, которая была непроходима 5–6 месяцев в году из-за дождей и снега. «Дорога, соединяя селения, лишенные ныне путей сообщения с приморским пунктом, каковым является Адлер, предоставит жителям возможность сбыта своих произведений и, следовательно, должна служить средством к развитию сельского хозяйства и особенно плодоводства, – сообщал в октябре 1895-го в Министерство Путей Сообщения Председатель Высочайше учрежденной особой Комиссии для выработки проекта законоположений по устройству Черноморского побережья гофмейстер Николай Саввич Абаза, испрашивая у вышеупомянутого ведомства 200 тыс. руб. на постройку шоссе. – Кроме того, по всему направлению ея откроются значительные пространства свободной земли, совершенно годной для новых поселений, и, таким образом, пустынная ныне местность оживится».
Но не только «райскими яблоками» прельщал Абаза чиновников МПС. Он словно смотрел на сто лет вперед, углядев в Красной Поляне курорт имперского, или, как бы теперь сказали, федерального значения. Свое витиеватое письмо гофмейстер заканчивал простым, но эффектным пассажем: «Конечный пункт означенной дороги Красная Поляна принадлежит по своим климатическим и почвенным условиям к числу наиболее богато одаренных местностей побережья и обещает в будущем широкое развитие».
В своих устремлениях Н.С. Абаза был не одинок. Его горячо поддерживали профессор медицины Ф.И. Пастернацкий, высказавшийся «за великое будущее Красной Поляны, которая окажется лучшей среди отечественных горноклиматических станций, не только летних, но, вероятно, и зимних», доктор географии профессор А.Н. Краснов, называвший кавказское Причерноморье не иначе как «Русской Ривьерой», и многие другие именитые ученые.
В конечном итоге деньги нашлись: из Государственного казначейства «на производство изысканий в нагорной полосе побережья» было отпущено 30 тыс. руб. Изыскательскими работами руководил тридцатилетний инженер путей сообщения Василий Константинович Константинов, который хорошо себя зарекомендовал при прокладке Новороссийско-Сухумского (Прибрежного) шоссе. Как заправский горовосходитель, он буквально метр за метром прошел траверсом от Адлера до Красной Поляны. К концу 1896-го Константинов завершил изыскания, и в смету МПС на следующий год было включено 100 тыс. руб. на строительство дороги. Более тщательный подсчет увеличил эту цифру до 393 тысяч. Но жизнь, как всегда, внесла свои правки: трасса обошлась значительно дороже.
ЗДЕСЬ ВАМ НЕ РАВНИНА
Главной рабсилой на строительстве Краснополянского шоссе стали сочинские турки. Любопытно, что, проживая на территории России, они оставались подданными Османской империи. Большинство из них прозябали за чертой бедности, а потому были рады любому заработку.
Прокладка началась 6 марта 1897 года по правому берегу Мзымты. Рабочие жили на левом, более пологом, а потому пришлось наводить деревянные мосты через клокочущую реку. Работы проходили в невероятно тяжелых условиях. Бур, кирка, лом, лопата и тачка – вот, собственно, все, чем располагали дорожники. И еще динамит. Выемка скальной массы проводилась традиционным способом: бурили шпуры, закладывали взрывчатку и поджигали бикфордов шнур. На высоких вертикальных стенах эту операцию проделывали подрывники, подвешенные на тросе. Здесь требовалась не только смелость, но и сноровка: запалив фитиль, нужно было как можно сильнее оттолкнуться от места взрыва и зацепиться за что-нибудь, хотя бы и за пучок травы. Если рабочий, замешкав, не успевал это сделать, он гасил пламя руками. Если же и это не удавалось – случалась беда…
В путеводителе Сергея Дороватовского «Сочи и Красная Поляна с окрестностями», изданном в 1911 году, описан подобный трагический эпизод (орфография сохранена. – Ред.): «За выступ скалы была привязана веревка, по которой спустился турок, и, вися над бушующей Мзымтой, стал просверливать скважину, чтобы заложить в нее динамитный патрон. Турку приходилось работать и держаться, чтобы не раскачиваться на веревке, как маятнику. Забой сделан, патрон заложен, и турок откачнулся на веревке в сторону, чтобы выждать взрыв, но не удержался и, описывая дугу, его стало подносить на веревке снова к забою. Раздался взрыв – и турка принесли на кладбище по частям, он был весь изорван».
Наиболее трудно давался участок в ущелье Ахцу, которое правильнее было бы назвать каньоном. Скалы здесь столь массивны, так далеко выступают к реке, буквально нависая над ней, что на одном из отрезков, на 27-й версте, Константинов счел более выгодным прорубить тоннель длиною в 41 сажень (около 90 м), нежели высекать дорогу карнизом. Позднее при въезде в этот тоннель была устроена ниша, в которую поместили образ Владимирской Божией Матери: путешествующие ставили свечу и молились перед иконой о благополучном завершении поездки. Сам же скальный участок, проходящий через Ахцу, получил название «Пронеси, Господи!». И не только потому, что шел по-над пропастью (хотя и поэтому тоже). Вода камень точит, а известняки, которыми сложены крутые берега Мзымты, – тем более. Зимой, в межсезонье, а также летом после дождя, проезд по Краснополянскому шоссе превращался в смертельно опасную «авантюру»: отколовшиеся куски породы могли прилететь на дорогу, подобно снарядам, в любое мгновение.
Трасса протяженностью сорок пять верст, «дорога 500 поворотов», над которой трудились 30 000 человек, была построена за два года и начала действовать в 1899-м. Хотя вплоть до 1906-го ее усиливали подпорными стенками, чтобы полотно не вымывало рекой.
Строительство обошлось в 1 млн 60 тыс. рублей золотом и в 2000 человеческих жизней. Краснополянское шоссе вошло в историю не только как одно из самых живописных в России, но и как самое дорогостоящее. Во всех смыслах.
ИЗ ЖИЗНИ ОТДЫХАЮЩИХ
С его открытием поселок Красная Поляна был переименован в Романовск – в честь царской семьи. Сообщение Адлера с Романовском осуществлялось гужевым транспортом.
И если до появления новой дороги маршрут в Красную Поляну, в Кбаадэ, пролегал кружным путем через перевалы Большого Кавказского хребта, занимая неделю, а то и две, то теперь арбы, подводы, брички, фаэтоны, дилижансы, управляемые ловкими возничими, доставляли грузы и пассажиров до места назначения за 7–8 часов.
В окрестных угодьях в изобилии водилась «редкая дичь», а потому на территории, занимаемой сегодня Кавказским государственным природным биосферным заповедником, еще в конце 1880-х была организована так называемая Великокняжеская «Кубанская охота». Члены императорской фамилии проживали в походных палатках, как во времена Кавказской войны. Только в 1904-м в Красной Поляне, то есть в Романовске, был построен царский охотничий домик, или, как он значился официально, Дворец Государя Императора – двухэтажный деревянно-кирпичный особняк в английском стиле, с 50 комнатами, с телефоном и прочими удобствами.
Николай II, как известно, был не большой охотник до стрельбы по косулям и зубрам, а потому ни он, ни его супруга Аликс, Александра Федоровна, ни их дочери ни разу не посетили дворец. Зато в нем любили останавливаться великие князья с чадами и домочадцами. По некоторым сведениям, в Романовске бывал и творил великий князь Константин Константинович, популярный поэт, подписывающийся криптонимом «К.Р.». Вместе с ним охотничий домик посещал наследник престола цесаревич Алексей, очень любивший слушать стихи своего двоюродного деда, а еще больше декламировать их. «Растворил я окно, – стало душно невмочь, – опустился пред ним на колени, и в лицо мне пахнула весенняя ночь благовонным дыханьем сирени...»
Воздух здесь был чистый, целебный, ландшафты удивительные, продукты (орехи, фрукты, мед, сыр, молоко) отменные, селяне – доброжелательные. В Романовске начали строить дачи уважаемые люди: высокопоставленные чиновники, генералы, члены Государственной Думы, губернаторы, фабриканты, купцы первой гильдии и прочие «господа при деньгах».
Впрочем, не только элита могла позволить себе отдых в этом благословенном краю. Согласно плану, предложенному еще Н.С. Абазой, поселок в Краснополянской долине был разбит на участки, одни из которых предназначались под парк, другие – под сады, третьи – под аптекарские огороды. В Романовске спланировали улицы, в нем появились бакалейные, галантерейные и винные лавки, кофейни, трактиры, почта и телеграф, две аптеки и две «приличных гостиницы» – «Ачишхо» и «Гранд-Отель». Для тех же, кто стремился сюда исключительно в оздоровительных целях, всегда к услугам были минеральные нарзанные источники. Даже зимой Романовск принимал гостей, которые могли заниматься «лыжными бегами, катанием на салазках и подъемом в горы».
В 1913-м по Краснополянскому шоссе прошел первый автомобиль. Тогда же некий оборотистый предприниматель предоставил для поездок на курорт 16-местный открытый омнибус. Как сообщала газета «Сочинский листок», он отправлялся по субботам в 8 часов утра и возвращался в Сочи в воскресенье к 7 часам вечера. Оплата за проезд и ночлег в Романовске составляла 12 целковых за место. Романовск довольно быстро превратился, говоря современным языком, в рекреационную зону выходного дня. И все это благодаря новой дороге.
Правда, ее содержание обходилось казне в копеечку: шоссе постоянно требовало ремонта из-за осыпей; чуть ли не ежедневно приходилось расчищать завалы и восстанавливать парапеты. На отдельных, наиболее узких, участках было организовано реверсивное движение, которое регулировалось светофорами. Случалось, они выходили из строя, экипажи встречались над бездной лоб в лоб, нос к носу – и тогда пассажиры, замирая от ужаса, наблюдали, как водители разруливают ситуацию.
И тем не менее число жаждущих увидеть своими глазами ущелье Ахцу, очутиться в чудесной долине росло год от года. Дорога туда была столь же прекрасна, сколь и опасна. Но желание приобщиться к эмпиреям – вдохнуть ароматы горных лугов, испить нарзана, полюбоваться озерами, водопадами, самшитовыми рощами, белоснежными вершинами, что спят во тьме ночной, – и, чего уж греха таить, пофлиртовать на курорте, одерживало верх над страхом оказаться под камнепадом. ДА БУДЕТ СНЕГ! В советское время шоссе было заасфальтировано, по нему пошел общественный транспорт – с туристами, курортниками и просто любителями активного отдыха. Практически все рейсовые автобусы «Сочи – Красная Поляна» (название Романовск не прижилось, и поселку еще в 1918-м вернули прежнее имя) были оборудованы сварной рамой по периметру крыши, с натянутой на нее сеткой рабица, – в качестве защиты от камней.
Эти места хорошо знали киношники. В Сочи снимали «Старика Хоттабыча», «Дикую собаку динго», «Человека-амфибию» и многие другие замечательные картины. Леонид Гайдай специально привез свою группу в ущелье Ахцу, на Мзымту, ради эпизода, где Нина спасает из бурлящей реки упакованного в спальный мешок Шурика, – это единственный во всей «Кавказской пленнице» эпизод, снятый на Кавказе. В семидесятые движение по шоссе стало активнее: по инициативе Дмитрия и Светланы Гурьевых в Красной Поляне была открыта Республиканская детско-юношеская горнолыжная спортшкола, и буквально через несколько лет поселок пережил второе рождение, став главной горнолыжной базой страны. В те времена снег в «Поляне» лежал круглый год, не успевая растаять, и катание было всесезонным. «Если Советский Союз когда-нибудь получит право на проведение зимних Олимпийских игр, то это будет только Красная Поляна, город Сочи», – писала Гурьева в одной из своих статей в далеком 1968-м. Тогда никто не придал этим словам значения. Но они сбылись.
ВСЕ ДОРОГИ ВЕДУТ В «ПОЛЯНУ»
Реконструкция Краснополянского шоссе началась в 1980 году, потом приостановилась и продолжилась только в 1990-х. Дорогу спрямили, уширили, поменяли покрытие. При этом пресловутый скальный участок «Пронеси, Господи!» по-прежнему был осыпным. Реконструкции он не подлежал, и начиная с 2002-го на нем в наиболее опасных местах начали возводить защитные железобетонные арки, которые придали участку еще более архаичный вид.
В августе 2005-го этот «музей под открытым небом» закрыли, и автомобильное движение было пущено выше, через северный массив горы Кепша – по 2600-метровому тоннелю шириной 7,5 м, который начали строить в 1999-м. Это самый длинный тоннель на обновленном шоссе, его торжественно открыл Президент Российской Федерации Владимир Путин.
Но Кепшинский тоннель интересен не только этим. Отправляясь в Красную Поляну, можно заехать в него под дождем, а выехать – под снегопадом. Словно совершаешь скачок в пространстве и во времени – попадая из субтропиков в альпийский пояс, из одного сезона в другой. В такие дни у южного въезда в тоннель дежурят сотрудники ДПС, пропуская машины только на зимней резине.
В ноябре 2013-го, за три месяца до Олимпиады, была введена в эксплуатацию совмещенная автомобильная и железнодорожная магистраль «Адлер – Красная Поляна» протяженностью 48,2 км, проходящая по левому берегу Мзымты. С тех пор на курорт ведут два шоссе: старое, реконструированное, идущее через поселки, и новое, скоростное, минующее все населенные пункты, с плавным подъемом и без крутых поворотов. И если первым в основном пользуются местные жители, то второе предпочитают курортники: добраться из Адлера до Красной Поляны по нему можно всего за 40 минут. Интересно, что обе дороги имеют единый учетный номер: А-149.
РОССИЯ ЮРСКОГО ПЕРИОДА
А что же скальный участок? Он закрыт, но отнюдь не забыт. С двух концов его оградили щитами «Опасно для жизни!», но кого этим напугаешь? Трехкилометровый отрезок умирающей, разрушающейся дороги стал своеобразным аттракционом, пользующимся популярностью не только у туристовфаталистов и байкеров-экстремалов, но и среди вполне уравновешенных граждан. Многие прибывающие на отдых в Сочи или в Красную Поляну считают своей обязанностью пройти через эту «зону», так сказать, совершить променад, где «за камнепадом идет камнепад». Сюда часто приезжают молодожены после загса, чтобы сделать селфи на фоне дороги, усыпанной камешками, словно черепушками.
Здесь все удивляет и все волнует. Пейзажи Ахцу, особенно яркие во второй половине дня; арочные галереи, одновременно похожие на культовые сооружения эпохи мегалитов, остов Левиафана и своды Кащеева замка; изобилие ящериц, разбегающихся под ногами, – настоящий затерянный мир…
…Тоннель, вырубленный турками в скале, с чудотворным образом Матери и Младенца. Памятник красноармейцам, казненным и сброшенным в Мзымту белогвардейцами в сентябре 1920 года. Памятник Василию Константинову, которого в том же 1920-м расстреляли матросы-черноморцы… Все смешалось на этом шоссе, на дороге А-149. В Адлере – лето, в Красной Поляне – зима. На левом берегу прямой, как струна, хайвэй, по которому летишь, ни о чем не печалясь; на правом – поросший бурьяном оползающий серпантин, где на каждом шагу подстерегает опасность. Как будто живешь в параллельных реальностях. Господи, пронеси.
Алексей Шлыков.
Фото Андрея Каменева.